Кремль использовал нападение ИГ в Таджикистане для продвижения своих интересов в регионе

ДУШАНБЕ -- Наблюдатели выражают обеспокоенность по поводу того, что Кремль использует предполагаемое нападение боевиков «Исламского государства» (ИГ) в Таджикистане для продвижения идеи о том, что страны Центральной Азии «нуждаются» в российской военной помощи.

Власти Таджикистана сообщили 6 ноября, что в результате нападения на пограничный пост в Узбекистане 15 боевиков были ликвидированы и пятерых оставшихся взяли живыми. Два дня спустя ИГ взяло на себя ответственность за нападение, сообщив о том, были убиты 10 таджикских солдат.

Россия, военная база которой находится на территории Таджикистана, воспользовалась ситуацией, заявляя о возможности проникновения ИГ в регион из Афганистана.

ИГ стремится создать в Афганистане базу для проникновения на территорию СНГ, заявил 7 ноября Александр Бортников, глава Федеральной службы безопасности (ФСБ) Александр Бортников.

«Мы наблюдаем растущую активность подразделений ИГ в Афганистане», — объявил Бортников на региональном форуме по безопасности в Ташкенте, согласно сообщению государственного информационного агентства ТАСС.

«Их задача — создать плацдарм для экспансии на пространство СНГ [Содружество независимых государств]», — пояснил он.

По его словам, подразделения ИГ в Афганистане объединены в так называемый «Вилаят Хорасан» и работают в тандеме с такими группировками, как «Джамаат Ансарулло» и «Исламское движение Восточного Туркестана» (также известная как «Туркестанская исламская партия»).

Экспансия на территорию бывшего Советского Союза «будет осуществляться боевиками из числа граждан центральноазиатских республик, имеющих опыт ведения военных действий в террористических группировках», утверждает Бортников.

Россия имеет богатый опыт распространения паники с целью обеспечить поддержку своих интересов в Центральной Азии. Время, выбранное для подобного заявления, в очередной раз подтверждает эту тактику.

Продвижение российских интересов

С 2005 года Таджикистан самостоятельно осуществлял охрану границы с Афганистаном, которую до этого помогали патрулировать российские войска.

Кремль до сих пор не отказался от идеи «доказать» необходимость возвращения своих войск.

Кроме того, 201-я российская база, которая в соответствии с соглашением от 2012 года теперь имеет право находиться на территории Таджикистана до 2042 года, является крупнейшей российской военной базой за пределами России.

Наблюдатели за развитием отношений России со странами Центральной Азии видят в комментариях Кремля неприкрытый личный интерес.

«Россия делает подобные заявления с целью укрепления своего военного присутствия в Центральной Азии», — считает политолог из Алматы Талгат Исмагамбетов.

«Аргументы о растущей террористической угрозе из Афганистана весьма сомнительны ... потому что присутствие ИГ в Афганистане незначительно».

Любые попытки ИГ проникнуть из Афганистана в Центральную Азию привели бы к их столкновению с Талибаном, который является более сильным соперником, и при этом им — будь то Талибан или ИГ — при попытке захвата Центральной Азии пришлось бы «сражаться с российскими войсками», говорит Исмагамбетов.

«Россия ... просто запугивает своих южных партнеров, чтобы принудить их к проектам интеграции, — объясняет он. — Этот посыл особенно нацелен на Узбекистан, который не входит в состав Организации договора о коллективной безопасности или ЕЭС [Евразийский экономический союз]».

Бывший кыргызстанский дипломат Мурат Конокбаев из Бишкека также скептически настроен по поводу намерений России в отношении Центральной Азии.

В Кыргызстане Россия имеет несколько военных баз. Все они расположены в безопасной северной части, но при этом ни одной нет в более неспокойной Баткенской области, «несмотря на то, что Бишкек уже много лет просит об этом своего союзника», говорит он.

Пугающие предупреждения Бортникова о том, что ИГ готовится к экспансии в Центральную Азию, «преувеличены», считает Конокбаев.

«Боевики в Афганистане ... не показывают никаких признаков того, что собираются напасть [на Центральную Азию], — говорит он. — Это типичная риторика российских служб безопасности, когда они хотят продвинуть интересы Москвы».