АЛМАТЫ -- Вспоминая юность, проведённую в Синьцзянском регионе на самом западе Китая, этнический казах Акикат Калиолла рассказывает о красоте тех мест и больших, красочных свадьбах, типичных для мусульман, преимущественно живущих там.
Но сейчас округ Эмин, где он вырос, превратился в отрезанный от региона угол, где идёт силовое подавление тех, кого в Пекине называют «сепаратистскими элементами».
Более миллиона жителей из тех краёв, предположительно, удерживаются в политических исправительных лагерях, образующих внесудебную секретную сеть. Об этом говорят эксперты ООН.
В августе Пекин назвал эти утверждения «совершенно не соответствующими действительности».
Люди и их права
В интервью АФП Калиолла, 34-летний профессиональный музыкант, рассказал, что в этом году лишился контактов с матерью, отцом и двумя младшими братьями. Он считает, что члены его семьи оказались в одном из таких лагерей.
«То, что они там делают с людьми, особенно с моими родителями, незаконно», - сказал Калиолла.
«Они — не стадо, а люди, у которых есть права. Мои родители — пожилые люди со слабым здоровьем».
Около полутора миллиона этнических казахов живут в Синьцзяне, регионе, граничащим с Центральной Азией. Долгое время он остаётся очагом этнической напряженности.
До недавних пор они избегали репрессий со стороны государства, на которые уже давно жалуются уйгуры, в основном мусульмане. Уйгуры составляют демографическое большинство в регионе.
Но Калиолла — лишь один из многих людей, разлучённых с родственниками по ту сторону границы, по мере того как китайские власти обращают все более пристальное внимание на этнических казахов.
Он рассказал, что знает «около ста человек», либо помещённых в лагеря, либо имеющих родственников среди заключённых в лагерях.
«Многие из них — те же люди, свадьбы которых я видел», - говорит он.
Единственный раз за всё это время он смог пообщаться со своей пропавшей семьёй в августе, когда с ним связался брат, причём, по просьбе синьцзянских властей, сказал Калиолла.
Брат потребовал, чтобы Калиолла прекратил делать «опрометчивые заявления» об их ситуации, поскольку им это только повредит, объяснил он.
Калиолла переехал в Казахстан, когда встретил будущую жену, жительницу Казахстана, в музыкальной школе в Синьцзяне. Он утверждает, что его семья пострадала из-за отца, который говорил о несправедливых действиях полиции в округе Эмин.
«Мой отец был там юристом. Когда власти начали всё больше давить на казахов, он написал жалобу и направил её в Пекин», - рассказывает мужчина в интервью АФП.
«Помогите нам, пожалуйста!»
В отличие от уйгуров, многие из которых утверждают, что сталкиваются с репрессиями на культурной и религиозной почве, казахи долгое время могли свободно передвигаться между Китаем и своей исторической родиной.
Этой свободы их лишили после того, как в 2016 г. лидером Коммунистической партии Синьцзяна стал Чэнь Цюаньго по прозвищу «Железный Чэнь», известный своими мерами контроля в Тибете.
Ужесточение мер в Синьцзяне Китай оправдывает серией нападений в регионе в последние годы, за которыми, по мнению Пекина, стоят радикальные исламисты.
Учитывая растущую обеспокоенность правами этнических меньшинств в регионе, соседний Казахстан невольно оказался в центре внимания тех, кто сейчас выступает с критикой.
Власти Казахстана решительно отказывались поднимать тему лагерей, даже выражая свою обеспокоенность текущей ситуацией.
Однако казахские граждане, потерявшие связь с родными в Синьцзяне, более откровенны. На пресс-конференциях в Алматы они в открытую говорят о своих трагических историях и разлуке с близкими.
«Восемь месяцев никакого контакта! Помогите нам, пожалуйста!», - прокричала журналистам Гаухар Курманалиева в августе.
Она рассказала, как её двоюродного брата, гражданина Казахстана, китайская полиция схватила в торговом районе на границе.
За ней выступил Муратхан Касенгазы, чью жену — также обладательницу казахского паспорта — удерживают в Китае с декабря 2017 г., когда она поехала туда на лечение.
В последние месяцы Казахстан рисковал вызвать гнев Китая, отказавшись депортировать жительницу Казахстана с китайским гражданством, которая призналась в незаконном пересечении границы, чтобы быть вместе с мужем и детьми.
Эта женщина по имени Сайрагуль Сауйтбай стала международной сенсацией, когда рассказала в суде о том, как в Китае её заставили работать в исправительном лагере, где, по словам Сауйтбай, находились 2 500 этнических казахов.
Редкие истории со счастливым концом
Министр иностранных дел Казахстана Кайрат Абдрахманов заявил в августе, что Астана вступила в диалог с Пекином по поводу дел более 700 казахов, которые не могли покинуть Китай.
В некоторых случаях этот подход сработал.
Гузальнур Женисказы поехала в Китай в 2016 г. навестить родственников, оставив дома четырёхмесячную дочь. Предполагалось, что поездка будет недолгой.
Однако она несколько месяцев провела под домашним арестом и даже некоторое время находилась в заключении, потеряв свой казахский паспорт, рассказала она корреспондентам АФП, ставшим свидетелями эмоционального воссоединения семьи на автовокзале Алматы в июле.
«Меня освободили благодаря вмешательству консульства Казахстана [в Урумчи]», - сказала она, крепко прижимая к себе дочь.
Но такие счастливые истории — редкость.
Находясь в зависимости от экономической мощи Китая и рассчитывая на ключевую роль в его торговле, составляющей триллион долларов, и инфраструктурных проектах, богатая нефтью центрально-азиатская страна находится не в том положении, чтобы выступать с требованиями, полагают эксперты.
«Рычаги влияния Казахстана на Китай ничтожны», - сказал в интервью АФП алматинский политолог Айдос Сарым.
«Если Китай не склоняется перед Европейским союзом и Соединёнными Штатами, то что можно говорить о Казахстане?»