По мере роста числа погибших Россия пытается заглушить голоса их жен и матерей

КИЕВ, Украина -- Российские власти пытаются подавить несогласие внутри страны с так называемой «специальной операцией» в Украине. При этом Москва продолжает скрывать данные о жертвах, крайне редко разрешая новости на эту тему.

Несмотря на это, протесты зреют на востоке Сибири, в Бурятии, откуда Кремль отправил много солдат в Украину и продолжает вербовку новых.

28 июня около 16 бурятских женщин, на фоне флагов, обратились к главе Республики Бурятия Алексею Цыденову с требованием вернуть домой их родных, которые воюют в Украине.

«Военнослужащие истощены морально, физически. У всех контузии легкой и средней степени тяжести», — сказала в видеообращении одна из женщин.

«Солдаты с января 2022 года по настоящее время находятся в полевых условиях. У многих простудные заболевания. Им требуется медицинское обследование», — говорит она.

В обращении женщина уточняет, что их родные — это бурятские военные из 5-й Тацинской танковой бригады, которые «в январе убыли на учения в Беларусь», а с 24 февраля «участвуют в спецоперации».

В России называть войну в Украине иначе, чем «спецоперацией», — нарушение закона и может караться тюремным заключением сроком до 15 лет.

«Просим рассмотреть вопрос по замене, ротации военнослужащих военной части 46108 и направить их в место постоянной дислокации», — сказала женщина.

Видеозапись с обращением выложила у себя в Инстаграме 28 июня Вера Партилхаева, одна из обратившихся.

«Все боятся. Дана команда молчать. Пусть будет на вашей совести смерть каждого военного на этой несправедливой войне», — подписала она видео.

Этим же вечером, 28 июня, Елена Трифонова, автор и редактор российского интернет-журнала «Люди Байкала», сообщила, что видеообращение было удалено вместе с аккаунтом.

Трифонова также не смогла связаться с Партилхаевой.

«Видео можно еще найти в интернете, но аккаунт Веры Партилхаевой, с которого оно было выставлено, полностью удален. Она не выходит на контакт, другие женщины на видео тоже не выходят», — рассказала Трифонова.

«Наши источники нам рассказали, что там вмешалось ФСБ, на женщин вышли из правительства. Всем дана команда молчать», — сказала она.

Россия лишь два раза сообщала официальную информацию о жертвах. Последний раз это было 25 марта, когда прозвучала цифра 1 351 погибший военнослужащий. Эксперты считают ее очень заниженной.

Россия потеряла более 37 500 военных, по последним данным Министерства обороны Украины.

Западные источники считают, что цифра российских потерь намного ниже — от 15 000 до 20 000 военных. Потери в технике тоже оцениваются, как более низкие, такими ресурсами, как Oryxspioenkop, где опираются на визуальные подтверждения.

Как бы то ни было, оценки показывают, что российская армия понесла колоссальные потери, считает Александр Коваленко, военный и политический эксперт сайта InfoResist.

«Если полагаться на официальные данные Генштаба Вооруженных сил Украины, то погибло... в два раза больше, чем потери за время Афганской войны [1979–1989 гг.]», — полагает он.

«И должна же была быть хоть какая-то реакция родственников, а ее нет», — удивляется он.

Потери под покровом тайны

Плохо управляемое вторжение продолжается пятый месяц. Россию не поддерживает практически никто в мире, включая и Центральную Азию.

Казахстан никогда не признает самопровозглашенные республики на востоке Украины, которые поддерживает Россия, заявил казахский президент Касым-Жомарт Токаев журналистам в Санкт-Петербурге 17 июня.

Санкции за поддержку российских военных ввели в июне против узбекской компании. Это вызвало негодование в Узбекистане, где возмущены тем, что Россия использует их страну для своей военной промышленности.

Внутри страны российские власти пытаются сохранять уровень публичной поддержки «специальной операции», несмотря на большие потери.

Известно, как минимум, о 30 погибших военных из 5-й Тацинской танковой бригады, о которой говорят женщины в видеообращении, сообщает Трифонова.

Интернет-изданиe «Люди Байкала» — единственное местное издание, которое ведет список погибших солдат из Иркутской области и Республики Бурятия на войне России против Украины.

Они собирают данные по крупицам: просматривают сообщение со школ, сайты районных администраций, фотографии, общаются с родственниками, ходят на кладбища и считают могилы.

В списках — имя, фамилия, возраст, звание и вся информация, которую удалось узнать о человеке.

«Бывает, что официально человек не умер, но родственники говорят, что умер. К началу пятого месяца войны нам известно об около 230 военных из Бурятии, погибших в Украине», — сказала она.

«Количество растет», — утверждает Трифонова, говоря, что их сайт даже не ведет подсчет пропавших без вести.

По ее словам, российская власть всячески пытается скрыть цифры погибших.

А чтобы люди не задумывались о войне и последствиях, чиновники устраивают в Иркутске пышные праздники, добавила она.

«У нас в деревнях постоянные похороны, но об этом никто не пишет, никто не снимает, никто не говорит», — рассказывает журналистка.

«А на улицах постоянные праздники... Праздниками власть глушит у людей страх, чтобы только не думать о войне и не спрашивать о погибших», — уверена Трифонова.

Молчание родных связано с тем, рассказывает Трифонова, что они получают большие выплаты.

На войну идут мужчины из маленьких сел, которые закончили обычно 9 классов, поступили в техникум и были призваны в армию. Потом заключили контракт. Людям негде работать, и армия — самый стабильный работодатель.

Для солдата это 40–50 тысяч рублей в месяц ($684 и $855), а за его смерть родным выплачивают огромную по местным меркам компенсацию.

«За умершего сына или мужа матери или жене выплачивают 7 миллионов рублей ($119 709), когда обычная зарплата здесь 12–15 тысяч рублей в месяц ($205–$257). За такую большую выплату можно купить две квартиры в Улан-Уде», — объясняет она.

«Поэтому они молчат: сына уже не вернешь, а деньги должны дать», — сказала Трифонова.

«Россияне [потерявшие на войне родных] это же оплачивают со своих карманов», — отмечает Коваленко.

«Та же бурятская мать, если она где-то работала санитаркой, она не понимает, что эти 7 миллионов рублей — это она и заработала их за свою жизнь, просто государство у нее же забрало эти деньги, обворовало».

«Чтобы платить за смерть и войну, Россия урезает медицину, образование, науку», — говорит эксперт.

Боязнь попасть за решетку

Но люди молчат не только из-за выплат, но и из-за страха сесть в тюрьму, продолжает Трифонова.

Российская власть сразу пресекает любые высказывания о войне, говорит она.

16 апреля Роскомнадзор заблокировал журнал Елены «Люди Байкала» по требованию Генпрокуратуры.

«Мы до сих пор не знаем, почему нас заблокировали, — нам никакие документы не приходили. Подали иск, пытаемся оспорить», — рассказывает она.

«Правда, еще никому не удавалось, и нам, наверное, не удастся, но мы хотя бы узнаем, по какой причине нас заблокировали».

Коллег Елены не раз задерживали и допрашивали, сказала Трифонова.

«Невозможно скрыть. Это все равно вылезет, как бы ни пытались скрыть власти. Все мы люди, мы боимся и за себя, и за коллег, и за родных».

«Верю, что правда все равно рано или поздно прорвется наружу», — убеждена Трифонова.