«Опасное предложение»: сотрудничество Центральной Азии с Ираном

ТАШКЕНТ -- Недавний интерес Ирана к продлению железной дороги Китай-Кыргызстан-Узбекистан на свою территорию вызвал новые опасения в связи с тем, что сотрудничество с Тегераном может стать проблематичным для Центральной Азии.

«Иран заинтересован в налаживании торгово-экономических отношений с Кыргызстаном», — сказал посол Ирана в Кыргызстане Саид Харрази в ходе иранско-казахстанского бизнес-форума, состоявшегося 11-12 октября.

«Чтобы увеличить товарооборот, в первую очередь нам нужно решить проблему логистики. А для этого мы могли бы продлить железную дорогу “Китай-Кыргызстан-Узбекистан” до Ирана», — сказал он.

«У Кыргызстана открылся бы выход к морю», — заявил посол для СМИ Кыргызстана.

Ранее, 14 сентября, Китай, Кыргызстан и Узбекистан, в преддверии Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Самарканде подписали трехстороннее соглашение по проекту строительства железной дороги.

Строительство железной дороги из Китая в эти две центральноазиатские страны обсуждалось почти два десятилетия.

Проект предусматривает протяженность китайского участка составляет 165 километров, от города Кашгар в южном Синьцзяне до кыргызской границы. Далее идет кыргызстанский участок протяженностью 268 километров, идущий через долину Арпа (Ферганский хребет) с выходом на Узген.

Если эти два участка будут построены, они соединят существующий участок с городом Карасу в Андижанской области Узбекистана.

По новому соглашению технико-экономическая разработка строительства на территории Кыргызстана должна быть готова в первой половине 2023 года.

Открытие нового участка железной дороги даст возможность осуществлять перевозки из Китая через Узбекистан и так называемый «Южный коридор» в страны Персидского залива.

Иран уже давно следит за инициативами Китая и Центральной Азии.

Например, в октябре прошлого года на встрече с министром иностранных дел, внешней торговли и инвестиций Кыргызстана Русланом Казакбаевым Харази затронул тему нового транспортного коридора Иран-Туркменистан-Узбекистан с использованием транзитных возможностей морского порта Бендер-Аббас в Персидском заливе.

Геополитическая опасность

Комментарии Харази указывают на то, что Иран хочет присоединиться к транспортному альянсу, но аналитики задаются вопросом о мотивах Тегерана.

Узбекский политик Нигара Хидоятова, проживающая в США, считает, что Иран стремится ослабить международное санкционное давление и активнее принимать участие в региональных проектах, таких как китайский проект «Один пояс, один путь».

«Иран не имеет таких ресурсов как другие геополитические игроки. Но у него протяженная граница со странами Центральной Азии и древние культурно исторические связи», — говорит она, отмечая, что Ирану было бы очень интересно войти в более близкие отношения со странами Центральной Азии.

«Косвенное участие Ирана в войне против Украины на стороне России усиливает санкционное давление», — считает Хидоятова.

И для стран Центральной Азии это тоже сопряжено с опасностью попасть в опальный список, говорит она.

«Поэтому, думаю, что решение иранской инфраструктурный стратегии пока будет отложено до лучших дней. Пока все должно быть сделано без Ирана», — говорит Хидоятова.

Политолог из Ташкента Анвар Назиров считает, что Иран пытается влезть в любой интеграционный процесс, чтобы легитимизировать себя на международной арене. Страны находится под санкциями и в международной изоляции.

Он считает сотрудничество с исламской республикой опасным.

«Иран, Россия, Беларусь — страны-изгои. Они пытаются приобрести в центральноазиатском регионе политический капитал и монетизировать свои идеи», — считает Назиров.

«Используют нас для того, чтобы показать на международной арене: они не одиноки, у них есть союзники», — говорит эксперт.

«Иран хочет то же самое. Ему нечего предложить», — считает Назиров.

«При этом ни Иран, ни Россия, ни Китай не удосужатся даже спросить у стран Центральной Азии: разделяют они их точку зрения? Их позиция: страны ЦА поддержат нас во всем. Они не имеют ни голоса, ни своего мнения».

«Поэтому я считаю, что от Ирана и других стран, находящихся в изоляции, нужно держать дистанцию», — комментирует ситуацию эксперт.

«В свете оживления интеграционных процессов по оси Китай -Центральная Азия, происходящих на фоне геополитического ослабления России, Иран не хочет оставаться в стороне. Он видимо желает через такого рода проекты играть активную роль в этих процессах», — говорит Алишер Ильхамов, директор лондонского центра Central Asia Due Diligence.

«Он видимо желает через такого рода проекты играть активную роль в этих процессах», — добавил он.

По его словам, Иран также не желает оставаться в стороне от наблюдаемых значительных изменений в транспортно-логистических маршрутах, связывающих Центральную Азию с внешним миром. Эти изменения вызваны санкциями, принятыми странами Запада против России из-за развязанной ею войны в Украине.

Экспорт фанатизма?

Одной из опасностей иранских экономических притязаний является вероятность распространения фанатизма, предупреждает проживающий во Франции Мурад Курбанов, лидер оппозиционного движения «Демократический выбор Туркменистана» (ДВТ).

Если Иран получит возможность, «имамы, муллы, религиозные авторитеты, разные фанатические исламские течения будут интегрироваться в страны ЦА», предупреждает аналитик.

По его словам, иранская религиозно-фанатическая форма правления отличается от светского империализма президента России Владимира Путина, но ни одна из этих моделей «не приведет страны Центральной Азии к процветанию».